заведующий лупанарием
Ты просишь писем. Но, увы,
О чем писать в них – я не знаю.
Беру перо – из головы
Как змеи, мысли ускользают.
Ты хочешь знать, как я живу,
Как сплю, как ем, о чем мечтаю,
Кого друзьями я зову,
О чем в тиши ночной мечтаю.
Я знаю, что твой мир жесток
И груб, что нет тебе подмоги,
Что жизнь – как вечный марш-бросок,
И сапоги мозолят ноги.
У нас опять идут дожди…
И снова в телефонной трубке
Я слышу голос: «Даша, жди…
Не улетай, моя голубка.»
Ты просишь писем, и я вновь
Сижу над чистыми листами.
И в каждой строчке – про любовь.
Про одиночество – местами.
А впереди так много дней,
Ночей бессонных бесконечность…
Мы живем, родной, поверь.
Я буду ждать. Пусть даже вечность.
О чем писать в них – я не знаю.
Беру перо – из головы
Как змеи, мысли ускользают.
Ты хочешь знать, как я живу,
Как сплю, как ем, о чем мечтаю,
Кого друзьями я зову,
О чем в тиши ночной мечтаю.
Я знаю, что твой мир жесток
И груб, что нет тебе подмоги,
Что жизнь – как вечный марш-бросок,
И сапоги мозолят ноги.
У нас опять идут дожди…
И снова в телефонной трубке
Я слышу голос: «Даша, жди…
Не улетай, моя голубка.»
Ты просишь писем, и я вновь
Сижу над чистыми листами.
И в каждой строчке – про любовь.
Про одиночество – местами.
А впереди так много дней,
Ночей бессонных бесконечность…
Мы живем, родной, поверь.
Я буду ждать. Пусть даже вечность.
